Много раз жалел о своих словах, и никогда - о молчании ©
Холодно
открывать
дверь.
Дверь.
Темно. Кош ходит в темноте, смотрит изутри. Ждет.
У Двери нет ручки, им не надо - у Коша - когти, а Она и вовсе не
нуждается - ни в ручках, ни в самих дверях. Так что как-нибудь так...
За дверью тоже темно, но иначе. Просторно и холодно, но подругому.
Слышно, как Кош усмехается где-то слева и сверху.
Она - конечно, молчит.
Некому удивиться, некому рассмеяться, кроме Коша, но его смех- вовсе не смех,
от него исходят искры - повисят в темноте и гаснут. Если успеть, можно увидить, что
это - звезды.
Зато Она - беспредельна, но слова измыслены лживым умом, и с ними не сюда,
не в эту дверь.
Ноги чувствуют степень глубин и шагов внутрь, и тогда начинается дыхание.
Когда оно станет явным, можно найти направление к комнате сна.
Комната сна.
Именно там дыхание воспринимается как свет.
Оттуда и ведет дверь без ручки.
Она ходит там часто, но незаметно. Ведь это день.
Кош бывает днём редко, но если заходит, то движется по самому краю.
Сжимается и выгорает, и, если задержится, перейдет в материю, и будет виден.
Такие остаются в комнате надолго, и все забывают.
Но он не войдет.
Окно.
Через много делений начнется окно - в его рамах нет петель, но створки
выделены четко. За окном деревья, но они сворачиваются и уходят от взгляда.
Граница окна неощутима, но понятно, что вышел наружу.
Там Кош незаметно приблизится, и уже не уйдет, проводит до самого края.
Шаги не слышны, но чувствуется, как темнота уходит в воронку его глаз.
Темнота струится, и каждый изгиб и вырост внешней комнаты определен и сходится к
Кошу. Это его территория. И после непрозрачности комнаты сна его многогранность
удивляет.
Он не говорит, но вся темнота его внешней комнаты наполнена памятью.
Ее можно видеть где-то около своей, но редко и нечетко.
Конечно, я говорю про себя.
Край.
Когда близок Край, Кош определен, как никогда, и почти рядом. Его темнота теперь
похожа на движение мысли. Он ясен, и сконцентрирован сзади и слева. И понятно,
что он - ведет.
Она.
Потом - только Она.
открывать
дверь.
Дверь.
Темно. Кош ходит в темноте, смотрит изутри. Ждет.
У Двери нет ручки, им не надо - у Коша - когти, а Она и вовсе не
нуждается - ни в ручках, ни в самих дверях. Так что как-нибудь так...
За дверью тоже темно, но иначе. Просторно и холодно, но подругому.
Слышно, как Кош усмехается где-то слева и сверху.
Она - конечно, молчит.
Некому удивиться, некому рассмеяться, кроме Коша, но его смех- вовсе не смех,
от него исходят искры - повисят в темноте и гаснут. Если успеть, можно увидить, что
это - звезды.
Зато Она - беспредельна, но слова измыслены лживым умом, и с ними не сюда,
не в эту дверь.
Ноги чувствуют степень глубин и шагов внутрь, и тогда начинается дыхание.
Когда оно станет явным, можно найти направление к комнате сна.
Комната сна.
Именно там дыхание воспринимается как свет.
Оттуда и ведет дверь без ручки.
Она ходит там часто, но незаметно. Ведь это день.
Кош бывает днём редко, но если заходит, то движется по самому краю.
Сжимается и выгорает, и, если задержится, перейдет в материю, и будет виден.
Такие остаются в комнате надолго, и все забывают.
Но он не войдет.
Окно.
Через много делений начнется окно - в его рамах нет петель, но створки
выделены четко. За окном деревья, но они сворачиваются и уходят от взгляда.
Граница окна неощутима, но понятно, что вышел наружу.
Там Кош незаметно приблизится, и уже не уйдет, проводит до самого края.
Шаги не слышны, но чувствуется, как темнота уходит в воронку его глаз.
Темнота струится, и каждый изгиб и вырост внешней комнаты определен и сходится к
Кошу. Это его территория. И после непрозрачности комнаты сна его многогранность
удивляет.
Он не говорит, но вся темнота его внешней комнаты наполнена памятью.
Ее можно видеть где-то около своей, но редко и нечетко.
Конечно, я говорю про себя.
Край.
Когда близок Край, Кош определен, как никогда, и почти рядом. Его темнота теперь
похожа на движение мысли. Он ясен, и сконцентрирован сзади и слева. И понятно,
что он - ведет.
Она.
Потом - только Она.
"- Нет. Это предыдуего посла звали Кош. А как вас зовут?
- Мы все Кош..."
"- Как вы думаете, посол Кош, стоит ли нам бросить их на произвол судьбы или помочь им развиваться?
- Да."
И так далее в том же духе.
Вавилон 5 - центр торговли и дипломатии, единственное нейтральное место во всём космосе, где такие разные рассы и культуры откладывают в сторону свои предрассудки и пытаются найти общий язык. Он как маленький шарик на кончике иглы - чудом удерживается от падения, да и просто гибели. Это уже 5я станция. 4 предыдущие не удержались и года...
И каждый, кто приходит на станцию, будь то посол или просто интересующийся политикой кто-нибудь, приносит свой устав, всех хочет научить жить по нему, а сам - урвать кусок побольше, сделать своему миру - получше, обойти остальных похитрее...
А уходит - мудрее и старше, своим для галактики и чужим для своих, потеряв старые ценности и не добившись новых... Переродившись, и обретя новые мечты и идеалы.
Кош - это посол Варлона древнего и могучего народа, который, однако, практически не вступает ни с кем в контакт и о котором ничегошеньки не известно. Варлонцы смотрят на всю галактику свысока и предпочитают не влезать в "мелочные" разборки слабых народов, предпочитаться заниматься более "важными" вопросами и иногда навещать их, направляя на "путь истинный". Посол Кош... Первый посол Кош, был послан на Вавилон 5 просто наблюдателем. "Посмотреть кто они там в своём муравейнике делают. Так, на всякий случай". И как и все остальные, Кош в скором времени подругому взглянул на свой народ и на вселенную в целом...
Коша, как и всех варлонцев, никто не видел без скафандра, да и сам скафандр никто не видел без Коша. Он разговаривает громким свистящим шопотом, очень коротко и очень информативно. На вопрос, не стоящий внимания он скорее всего промолчит, а обращение личности, которую он не считает важной, он скорее всего просто проигнорирует. Кош безумно благороден, человеколюбив и предан тому, во что верит, но со стороны выглядит скорее таинственным и опасным снобом.
Вот такой он
...Самое прикольное - это видеть, как он меняется с течением времени, и как его благородство начинает переставать распространяться только на Нарнов.
Ну, может, еще покажут!
И ребята прикольные!