Много раз жалел о своих словах, и никогда - о молчании ©
Ночная Нева огромна, холодна и неприветлива, но в самом центре - свой ветер - пахнущий тополями, летней пылью, теплом и мелкой речной рыбой. Странно. Тёмные волны прокатываются под мостами, и кажется, что гранитные опроы плывут и покачиваются, и мелкие лодки вязнут в серебристой зыбкой пустоши между островами, но в самом центре - лето.
Как же так. Непонятно.
Во всех моих снах я враждую с реками. А Нева - уютная и родная, хотелось бы остаться жить прямо в ней.
Ездила ночью на теплоходе. Толклись в эпицентре целого стада судёнышек с туристами, ждущих раазводки мостов. Смотрела как трамвайные рельсы уходят в небо, и как оранжевые горизонтальные фонари освещают мельтешение дождевых капель. Познакомилась с обратной стороной крейсера первого ранга, узнала каков снизу Казанский мост, под каторым вообще-то проход судов запрещён, но мы всё же проплыли по этой непроглядной краснокирпичной трубе, свод которой проносился в десяти сантиметрах над головой. Потом долго бродила по пустому мокрому городу, и почти ничего не помню.
Как же так. Непонятно.
Во всех моих снах я враждую с реками. А Нева - уютная и родная, хотелось бы остаться жить прямо в ней.
Ездила ночью на теплоходе. Толклись в эпицентре целого стада судёнышек с туристами, ждущих раазводки мостов. Смотрела как трамвайные рельсы уходят в небо, и как оранжевые горизонтальные фонари освещают мельтешение дождевых капель. Познакомилась с обратной стороной крейсера первого ранга, узнала каков снизу Казанский мост, под каторым вообще-то проход судов запрещён, но мы всё же проплыли по этой непроглядной краснокирпичной трубе, свод которой проносился в десяти сантиметрах над головой. Потом долго бродила по пустому мокрому городу, и почти ничего не помню.