Много раз жалел о своих словах, и никогда - о молчании ©
В семь утра первого января вышла вон из праздника-застолья. На улице темнота и безумный сырой снег, вылетающий из синих деревьев, и мчащийся почти параллельно земле. Пустота.
Троллейбус довез до гулкого метро, непохожего на себя. В такие моменты кажется, что метро, будучи вне города, может пересекаться с тоннелями под другими городами, и можно заблудиться, гулять, выходя под разные небеса и погружаясь под землю, и никогда не найтись.
Ходили с Э.Т. Темнота раздувалась ледяными сквозняками - ответвлениями Невской воздушной дороги, по которой стремительно несся сырой ментоловый ветер, почти Кеттарийкий, но смертельно холодный. Сама Нева трещала вздыбленным льдом и и шипела.
Прошли пешком по всем видам пустоты и сна - от Восстания, через разные улицы до Василеостровской. Сны домов, мокрые прозрачные сны деревьев, физически ощутимые летучие сны множества спящих людей, сны тротуаров и летящих с карнизов капель (слякотных, и прошивающих насквозь шапку), сны шершавых коричневых луж, похожих на трясину, окон и дворов.
Мертвый Белый Город.
Нева
Шар
Слякоть
Троллейбус довез до гулкого метро, непохожего на себя. В такие моменты кажется, что метро, будучи вне города, может пересекаться с тоннелями под другими городами, и можно заблудиться, гулять, выходя под разные небеса и погружаясь под землю, и никогда не найтись.
Ходили с Э.Т. Темнота раздувалась ледяными сквозняками - ответвлениями Невской воздушной дороги, по которой стремительно несся сырой ментоловый ветер, почти Кеттарийкий, но смертельно холодный. Сама Нева трещала вздыбленным льдом и и шипела.
Прошли пешком по всем видам пустоты и сна - от Восстания, через разные улицы до Василеостровской. Сны домов, мокрые прозрачные сны деревьев, физически ощутимые летучие сны множества спящих людей, сны тротуаров и летящих с карнизов капель (слякотных, и прошивающих насквозь шапку), сны шершавых коричневых луж, похожих на трясину, окон и дворов.
Мертвый Белый Город.
Нева
Шар
Слякоть
:)