Холодно
открывать
дверь.
Дверь.
Темно. Кош ходит в темноте, смотрит изутри. Ждет.
У Двери нет ручки, им не надо - у Коша - когти, а Она и вовсе не
нуждается - ни в ручках, ни в самих дверях. Так что как-нибудь так...
За дверью тоже темно, но иначе. Просторно и холодно, но подругому.
Слышно, как Кош усмехается где-то слева и сверху.
Она - конечно, молчит.
Некому удивиться, некому рассмеяться, кроме Коша, но его смех- вовсе не смех,
от него исходят искры - повисят в темноте и гаснут. Если успеть, можно увидить, что
это - звезды.
Зато Она - беспредельна, но слова измыслены лживым умом, и с ними не сюда,
не в эту дверь.
Ноги чувствуют степень глубин и шагов внутрь, и тогда начинается дыхание.
Когда оно станет явным, можно найти направление к комнате сна.
Комната сна.
Именно там дыхание воспринимается как свет.
Оттуда и ведет дверь без ручки.
Она ходит там часто, но незаметно. Ведь это день.
Кош бывает днём редко, но если заходит, то движется по самому краю.
Сжимается и выгорает, и, если задержится, перейдет в материю, и будет виден.
Такие остаются в комнате надолго, и все забывают.
Но он не войдет.
Окно.
Через много делений начнется окно - в его рамах нет петель, но створки
выделены четко. За окном деревья, но они сворачиваются и уходят от взгляда.
Граница окна неощутима, но понятно, что вышел наружу.
Там Кош незаметно приблизится, и уже не уйдет, проводит до самого края.
Шаги не слышны, но чувствуется, как темнота уходит в воронку его глаз.
Темнота струится, и каждый изгиб и вырост внешней комнаты определен и сходится к
Кошу. Это его территория. И после непрозрачности комнаты сна его многогранность
удивляет.
Он не говорит, но вся темнота его внешней комнаты наполнена памятью.
Ее можно видеть где-то около своей, но редко и нечетко.
Конечно, я говорю про себя.
Край.
Когда близок Край, Кош определен, как никогда, и почти рядом. Его темнота теперь
похожа на движение мысли. Он ясен, и сконцентрирован сзади и слева. И понятно,
что он - ведет.
Она.
Потом - только Она.