Просыпаешься в самом начале вечера, далеко отсюда, и вокруг никого. Только вечер. И за огромными окнами веранды, за старым товарищем-пледом, за зарослями подоконных сорняков - серая неспокойная тишина, всполохи ветра, качание веток, и дождь. В поселке нет электричества, и нет самого поселка - бледных оранжевых окошек, просвечивающих через листву.
Тогда садишься на покрытый каплями велосипед, и отправляешься куда глаза глядят, и видишь только траву, уже склоненную тёмно-рыжим взглядом осени, слышишь шепоты колес по песку и лужам, шелест, чувствуешь как намокают от травы джинсы, и как вокруг живёт в жидком воздухе дождь - неощутимый, не холодный и не тёплый, сильный. А горизонт теряется, заворачивается, проваливается в ночь, и возвращаешься наощупь перебираясь через разбухшие ручьи, пешком, по густым песчаным рекам, которые были дорожками, перетаскивая велосипед через почти невидимые деревья, лежащие поперек.
Потом можно долго работать, слушать стуки и шуршания капель по шиферу, по окнам, по сорнякам, и ходить на реку встречать белесый радужный, и тоже дождливый рассвет. А потом и спать можно лечь.. В дальней комнате, где вампирское логово - при закрытых ставнях даже в самый солнечный день абсолютно темно, и прохладно. И никто не достучится.