Как тихо и темно, снег лежит, не спит, живет в своей синеве, над городом сияет Кассиопея, такая же огромная и прекрасная как над кронами сосен.
Открываешь дверь из теплого дома, и вокруг на тысячу лет холодная ночь, просторная свободная темнота, хрустящая под ногами, смотрит с немыслимой высоты глубже всех слов, глубже всех дел прошедшего дня, глубже скорлупки костей и кожи. Смотрит в самую глубь, и наполняет изнутри простором и холодом, страшным в своей безмерности. Не смею смотреть в ответ, постою немного, вдохну живой ледяной воды, чтобы умереть, чтобы ожить.